Марина Нуриджанова (Марина Но)
ДЕРЕВО ВИСЕЛЬНИКА
Рассказ
Весна в этом году выдалась теплой, солнечной и нежной. Майя сидела на переднем сидении школьного автобуса, у самого входа, поэтому могла любоваться цветущими деревьями. Розовые лепестки покрывали чистые, ухоженные улицы с аккуратными, ладными домами на них. Конечно, ненадолго – старательные роботы-уборщики почти сразу затягивали их в свое нутро, считая мусором. Но даже так это было красиво.
На соседнем месте снова зашуршала обертками от печенья Ализа – подруга Майи. Они с самого утра не разговаривали из-за этого. Мало того, что Ализа не серьезно относилась к поездке, проспала из-за очередного глупого сериала, так теперь еще и нарушала правила – в автобусе нельзя было есть. Майя считала, что это возмутительно. Ее мама бы такого точно не одобрила.
Автобус мигнул левым поворотником и в лобовое стекло ударил ослепительный свет, отраженный от стеклянных крыш дома Памяти. Майя выпрямилась – это было священное место. По всему городу таких домов было штук пять, но в этом она еще не бывала. Слишком далеко от школы и дома. Майя задержала дыхание и сжала пальцами концы форменной юбки. А потом услышала стук пальцев по экрану: Ализа набирала кому-то сообщение, когда они проехали мимо таблички с названием. И когда остановились тоже. В святом месте!
- Теперь на улицу, строиться, – подала голос преподаватель. И, как всегда, он звучал чуть более сердито, чем стоило бы.
Майя никак не могла до конца понять эту учительницу. Иногда та казалась равнодушной, а иногда злилась на каждую мелочь. Девочки из ее школы хихикали и говорили, что она такая потому, что не замужем, а Майя верила, что причина в другом. Обязательно в чем-то трагичном и печальном.
- Я раздам вам программки, чтобы вы могли понять, что вас ждет. Они утверждены директором и родительским советом.
Учителя всегда выдавали такие буклеты и всегда говорили про утверждение. Этим они подчеркивали, что нет причин не доверять той информации, которую школьники сейчас услышат, и что родители знают, о чем пойдет разговор. А раз все утверждено, никакие жалобы от учеников рассмотрены не будут. Майя получила свою книжицу и осторожно пролистала ее. Вначале музей – им расскажут о Революции, о том, как они победили и как страна расцвела под новым правительством. Потом – интерактивный урок. Здесь они смогут протестировать себя на знания основных вех: когда началось Восстание, кто был его идейным вдохновителем, сколько было Лидеров за все время правления Нового Правительства и какие вопросы решались на Больших Советах. Дальше у них небольшая лекция и поход в Комнату Прошлого – там они вспомнят о том, как было ДО. Послушают о неравенстве, царившем в их стране. Об ужасах медицины, приведшей к большой эпидемии, с которой они не справились. Отдельно лекторы всегда упоминали о том, что в прошлом дети не уважали свою страну, не любили ее. «Они даже гимн не знали!» – это поражало Майю больше всего. Она не могла поверить, что Родину можно не любить. Это не укладывалось в голове.
- Смотрите, мы, наконец, попадем в Галерею Проклятых!
По классу пронеся взволнованный шепотом. Майя спешно пролистала программку. Действительно, в этот раз им разрешили пройти среди портретов тех, кто встал на сторону врага. Галерея Проклятых была особенным местом. Местом, где ты смотрел в глаза тем, кто воевал с твоими бабушками и дедушками. Местом, где тебе разрешали ненавидеть и рассказывали страшные вещи о том, что творили эти люди.
- А потом будут Столпы Мести!
И тут Майя вздрогнула. Столпы Мести были только в этом доме Памяти. Майя никогда их не видела, но говорят, что на них вешали тех самых людей из Галереи Проклятых. Три огромных старых дуба. Место справедливого возмездия.
- Круто, скажи! – Ализа, словно забыв о том, что они поругались, повисла на плечах у Майи, восторженно закусывая губы.
Майя не считала, что тут есть чему восторгаться, но понимала важность происходящего, поэтому кивнула.
- Все прочли? – спросила преподавательница.
- Да!
- Тогда за мной.
И Майя в числе первых вошла под святые своды.
Обычно в доме Памяти были только они одни. Мама говорила, что это помогает глубже проникнуть в суть. Майя привыкла к всепоглощающей, гипнотической тишине залов и шелесту туфель по густым коврам. Но сегодня в холле они столкнулись с еще одной группой учащихся, и это выбило Майю из колеи. На самом деле это выбило из колеи всех, даже их преподавательницу. Потому что на учениках была черная форма.
- С ума сойти, ты только посмотри! – взбудоражено дергая за рукав Майю, пропищала Ализа.
- Да нечего тут смотреть, – сердито отдернула руку та.
- Иди ты! Это же Прокаженные! – Ализа выглянула из-за плеча подруги и прищурилась. – Говорят, что им нельзя ни к чему прикасаться голыми руками… гляди, реально, у всех перчатки!
Майя шикнула на подругу, но глаза ее зацепились за пальцы, упрятанные в черную ткань.
- Папа мне как-то проговорился, что их не учат грамоте. Дай кому-нибудь из них программку, давай проверим могут ли они читать! – Ализа закусила губу и толкнула Майю в плечо.
Из-за этого Майя выронила буклет. Тот заскользил по натертому полу и оказался чересчур близко к группе в черном. Майя осознала это, когда и сама оказалась почти там же, бросившись следом.
- Майя, вернись немедленно! – голос преподавательницы звучал встревожено. – Сейчас же!
Майя потянулась за буклетом, когда увидела черный ботинок, толкавший программку к ней. Она ухватила буклет кончиками пальцев и ринулась обратно. И только после того, как между ней и прокаженными возникла фигура их руководительницы беспощадно ее отчитывавшей, Майя смогла найти в себе силы и рассмотреть того, кто помог ей.
Ему было лет десять, наверное. Или таким маленьким его делала неестественная худоба и бледность? Как плохо нужно питаться, чтобы твои руки напоминали ветки дерева в разгар зимы? И как мало бывать на солнце? Майя не могла рассмотрел его глаз – он, как и вся его группа смотрел в пол, строго себе под ноги. Это было поразительно и пугающе одновременно. Майя слышала от кого-то в школе, что Прокаженным запрещено поднимать взгляд, но это было больше похоже на байку. А теперь она смотрела на странно прогнутую шею с чередой выступающих позвонков, на плечи, которые падали вперед так сильно, что лопатки торчали, как подрезанные крылья и уже не могла не верить.
- Ты поняла меня? – преподавательница взмахнула руками и Майя отвлеклась.
Обычно после замечания она чувствовала себя ужасно, ее терзала вина, и ей хотелось поскорее исправиться, чтобы преподаватели снова считали ее хорошей ученицей. Но в этот раз все было иначе. Мальчик в черной форме заполнил собой все пространство в ее голове и не собирался возвращать внимание так просто. Преподавательница отошла к куратору, и они вдвоем принялись что-то едва слышно обсуждать.
- Как от них пахнет?
Майя вздрогнула и посмотрела назад. Ализа кусала ногти и старалась получше рассмотреть группу в черном.
- Пахнет? – Майя нахмурилась.
- Я слышала, что они воняют горелым. Типа так редко видят солнечный свет, что жарятся под ним.
Майя бросила взгляд в сторону мальчика и задумчиво оглядела его лицо. Бледный, с острыми скулами и впалыми щеками, он действительно мог обгорать на солнце с такой кожей, но…
- Пахло как от обычных людей, – призналась Майя. – Ну, может немного порошком стиральным.
- Выходит они как все? – разочарованно прошептала Ализа. – Никаких запахов тухлых яиц или желтых следов, нет? Что? Не смотри на меня так, они же продали души демонам!
Майя тяжело вздохнула:
- Ты вот сейчас серьезно?
Ализа важно закивала:
- Конечно! Ба говорит, что только одержимые согласились бы творить такие ужасы! А еще в том сериале…
Майя раздраженно отмахнулась: суеверия и выдумки. Ее мама всегда повторяла, что именно они портят их идеальный мир.
- Девочки, – руководительница снова встала между ними и группой Прокаженных. – Мы идем первыми. Убедительная просьба, не смотреть и не разговаривать с той группой. Всем ясно?
- А плюнуть можно? Это же не говорить!
- Нельзя! – преподавательница нервно убрала прядь волос, выбившуюся из высокой прически. – Ведите себя так, словно их здесь нет. Понятно?
Класс нестройно кивнул. Многие досадливо причмокнули. Майя подумала, что знает тех, кто с удовольствием был плюнул. Такие девочки тоже водились у них в школе.
- Хорошо, а теперь в пары, – преподавательница развернулась вперед и велела идти за ней.
Майя шла в третьей паре и когда они поравнялись с Прокаженными, она снова попыталась поймать взглядом того мальчика, что подтолкнул ей буклет. И в тот самый момент, когда своды музея почти сомкнулись над ней, она поняла, что мальчик смотрит на нее в ответ. Она вздрогнула и отвела взгляд.
В этот раз экскурсия не захватывала Майю. Она рассеяно слушала Хранителя, плохо отвечала на тесты, и даже эмоциональный лектор не смог до нее достучаться. Майя продолжала думать о насыщенно карих глазах и о взгляде, который ей был не знаком. Мальчик в черном смотрел, как смотрят животные в зоопарке – дай ему возможность, зайди в клетку, и тебя ждет мучительная смерть.
Галерея Проклятых была самым темным помещением в доме Памяти. Темно-серые, асфальтовые стены держали на себе портреты людей. А ниже на темных табличках были выбиты их имена и написано, какое преступление они совершили. Майя шла узким коридором за Куратором галереи и чувствовала, как ее наполняет негодованием и страх. Эти люди убивали, насиловали, пытали тех, кто воевал за ее жизнь, за ее маму и папу, за то, чтобы они встретились и полюбили друг друга. А потом ей в глаза бросился портрет с насыщенно карими глазами и Майя замерла. Она уже видела их сегодня – эти глаза.
- Что случилось, деточка? – Куратор заботливо положила руку ей на плечо. – Ах, это. Это капитан Саргин. Ты, должно быть, знаешь его по той ужасной истории, когда украденные им дети погибли в огне. Ужасный человек.
Майя слабо кивнула. Она слышала про Детского Капитана, его иногда еще звали капитан Крюк, в честь того самого капитана пиратов из истории о Питере Пэне. Но разве могут быть у плохого человека настолько печальные глаза?
- Он сожалел о том, что сделал? – спросила Майя.
Куратор удивленно посмотрела на нее. Наверное, такие вопросы ей задавали не слишком часто.
- Люди похожие на капитана Саргина неисправимы, милая, – улыбнулась она. – В свой последний миг он винил в детских смертях наших повстанцев.
- Почему?
- Он был плохим, злым человеком, который так и не осознал своих поступков, – мягко ответила ей Куратор. – Пойдем, милая. Твоя группа ждет.
Майя бросила последний взгляд на портрет капитана и испугалась собственных мыслей. Она не должна была испытывать к этому человеку ничего кроме ненависти. Он очень плохой. Ведь так? Тогда почему внутри все так болит и колется, будто ты съел чужую конфету и не признался в этом?
Столпы Мести оказались красивой зеленой поляной. Под раскинувшимися во все стороны кронами царил мягкий полумрак и убаюкивающий шелест. Смотритель Столпов проникновенно рассказывала о страшных событиях прошлого, а Майя могла думать только о том, как чувствовал себя капитан Саргин, когда на его шею закидывали здесь веревку.
- Смотри! – Ализа дернула Майю за плечо.
У невысокой живой изгороди стояла группа в черном и глаза их то и дело скользили вверх, к деревьям.
- Зачем им сюда? – спросила Ализа Смотрителя.
- Чтобы они не забывали, в каких преступлениях повинны. И понимали, что мы, в отличие от их дедов, куда гуманнее. Ведь они живы.
- Идемте дальше, пожалуйста, – занервничала преподавательница.
- Конечно, – улыбнулся Смотритель. – Сюда.
Майя последовала за всеми, но в самый последний момент сделала вид, что у нее зацепилась юбка за изгородь. Ей сложно было объяснить себе это непонятное желание, но карие глаза не давали ей покоя. Ей хотелось еще немного времени провести в этом месте.
Мальчик, с глазами капитана Саргина, бросил на нее осторожный взгляд и незаметно приблизился. Теперь их раздела лишь изгородь, а большой дуб скрывал от остальных.
- Помочь?
Майя вздрогнула. Голос у него звучал так, словно он не часто им пользовался. Какой-то надтреснутый и сырой.
- Не надо, спасибо, – натянуто ответила она.
- Ладно, – сложно было понять эти интонации. Но по тому, как помрачнело его лицо, Майя поняла, что он обиделся.
- Тебе здесь… нормально? – Майя не знала, как спросить обо всем этом иначе.
Мальчик неловко поднял голову и посмотрел на листву высоко над ними.
- Здесь красиво, – шепнул он.
И от этого шепота у Майя побежали мурашки. Так безнадежно он звучал.
- Деда повесили на том дереве, – он кивнул вперед, туда, где собралась большая часть группы.
Значит, он действительно внук капитана Саргина.
- На самом деле, мне жаль, – призналась Майя. – Если бы он не крал детей, то возможно…
- Он не крал.
Майя поразилась тому, как это было произнесено. Не криком, без злости, в шепоте звучала непроходящая боль.
- Он прятал. Им некуда было идти. Их родители погибли. А дед собрал их и увел в это здание – там было тепло, что поесть и где поспасть. Но главное, там не было шальных пуль. Дед специально нарисовал на крыше красный крест – этот символ означал госпиталь в его времена. А по госпиталям не стреляют. Раньше не стреляли. Но повстанцы решили иначе. И 50 детей сгорели заживо.
- Это не так, – шепнула Майя. Ком в горле грозил помешать сделать очередной вдох. Это все не может быть правдой. Этот мальчик врет.
- Почему? – спросил он. – Потому что тебе рассказывали по-другому?
Майя слабо кивнула.
- А мне рассказывали вот так, – пожал плечами мальчик. – Кого-то из нас обманули.
- Мама не стала бы, – возразила Майя.
- Мой отец тоже, – он помолчал, а потом добавил. – Возможно, они оба не правы.
- Как это может быть? – Майя непонимающе смотрела на стоящего перед ней.
- Когда тебе говорят только часть правды, ты делаешь глупости.
Майя нахмурилась. Все, что говорил этот мальчик было неправильно. Но почему-то именно его слова казались Майе настоящими.
- Как тебя зовут? – спросила она осторожно.
- Семнадцатый, – ответил мальчик. – У нас нет имен. У тех, кто виноват.
- А как звал тебя твой папа? – шепнула Майя. Ей не хотелось использовать безликие цифры.
- Саша, – отозвался тот. Он произнес это так, словно никогда прежде не называл его вслух.
- Я рада, что мы встретились, Саша Саргин, – Майя протянула ему руку.
- Я тоже…
- Майя Зур, – она улыбнулась.
- Я тоже, Майя Зур, – он сжал ее пальцы своими.