|
***
В сараюшке - крачки слеток,
Чуть подрощенный птенец.
Зреет грушевый оплеток,
Сада скромного венец.
На пригорке - жерди сосен,
Дождевая борода
Повисает здесь над гостем,
Что заходит иногда.
В бороде мелькнёт улыбка -
И по брёвнам побежит
Зайчик солнечный и зыбкий,
Что деревню сторожит.
А за ним - другой, и третий,
То Господь рисует светом,
То, за что мы все в ответе,
То, с каким придём ответом.
В сараюшке нынче тесно,
Ты лети, птенец, лети!
Нам под Господом есть место,
Не со всеми - по пути.
***
Укатилось июльское солнце за покатый пригорок,
Верховодит здесь ночь-вожак звёзд и цикад,
И по бархату сосен на заезжих спускается морок,
И бросает дух леса на них свой неласковый взгляд.
Редколесье пронзает мечами белесыми небо,
И болотных щитов от чужих выставляет заслон,
Дом бревенчатый стар, но натоплен и крепок,
Смотрит с горки, как деревня идёт под уклон.
Где-то поутру дым, там за дальними соснами,
Где-то черен, как век перемен, оконный проём,
Дом считает года половодьями, веснами,
Вот и лето проходит короткое. И бегают дети.
Это значит одно: мы ещё поживём.
***
Мы растем, как не сказочный заброшенный сад,
Что без твердой руки превращается в топи,
О, небесный садовник, брось на нас понимающий взгляд,
Мы растем безыскусно - наше время уходит.
Но в труху на растопку огня растирая унылые дни,
И давая созреть, как антоновке поздней, надежде.
Мы прощаем других за то, что они
Не похожи ни разу на тех, кто оставил нас
Прежде.
***
Друг мой, - это ж я - выручай!
Довести до конца, до ума
Хоть одно или, ладно, два дела.
Так, чтоб когда придет невзначай
Распоследняя тьма,
Быть как будто спокойным, но смелым.
То не тьма - сумерек серость и сырость,
Не лампада - электричество в сеть.
Друг мой! Что-то случилось,
Что-то почти - к радости вящей - сбылось,
Что-то можно успеть.
Ещё можно успеть.
Довести до конца, до ума и до крыши
Хоть часовню, хоть храм или дом.
И смотреть не свыше - упаси Бог - а выше,
Зная, что там, за тьмой -
Для живых не звучит «потом».
***
На Секирной горе подымаем мы древки из брёвен,
Лес незнаком, недоверчив и засветло тёмен,
На Секирной горе в немилость к Всевышнему впасть
Пострашнее, чем к лешему, что по лесу кружит,
Нам рубахи разорванные не украсть и не прясть,
И хоругви не вышить - только лучами воздух,
Комариный, птичий, - в келье и такой уж нужен.
Да зачем Голгофа нам, коли есть Секирка,
А у нас молитва, а у них - Бог простит - лишь лозунг,
А для нас - жизнь поименная, вечная,
Пусть бы и сейчас медальон да бирка.
И не леший то - то смерть, как зверь, скрадет,
Мимо не пройти: по горе отряд на го́ре
Себе и другим идёт, оборван и страшен.
А где-то, высоко за путем млечным,
Жена ставит горшок в печи с жидкой кашей.
***
Идут мальчишки в новый, заждавшийся их век
Походкою неровною, но тверже, чем бывало.
Передавая - растерянными всполохами привет
И рыцарям, и кораблю, и летному штурвалу.
Читается и в окрике родительском порой,
И в скованных речах у траурных табличек.
Что быть бездеятельным, когда вдруг ты - герой,
Не по себе, не по другим, неверно, непривычно.
Идут мальчишки, смеясь, сбивая с взрослых спесь.
И реплики - о да, из позабытой пьесы детства.
Идут под солнцем и вразнобой - пока что здесь,
С тобой, со мной, - живут герои по соседству.
***
На старенькой клеенке - две герани,
Как две морщинки у запавших глаз.
Стоит, и вечером, и утром спешно-ранним,
Одна. Или один. Из нас.
Собаки лают у ближайшей остановки,
Небесная проплешина на вязи проводов.
Прохожий обращается так тихо и неловко,
Что, кажется, на исповедь готов.
«Да, я возьму. В пакет. Не надо сдачи».
Здесь происходит таинство сейчас.
И старый мир как будто одурачен,
И где-то новым миром озадачен
Одна. Или один. Из нас.
***
Сероглазый мальчишка – это не штамп, а росчерк пера,
Помню свою непрошедшую юность так, словно было это вчера.
Щурясь от солнца, закрываясь рукой от слепого дождя,
Ты еще не знаешь мантры волшебной: ты – это ты,
Я – это я.
Скольких она уберегла – неизвестно. Я не из их числа.
Юность моя, пусть неспокойная, страшная, все же была.
Тенью в снах промелькни, и неважно, сколько прошло уже лет.
Сероглазый мальчишка – это в душу запавший сонет
О том, как да – это да,
А нет – это нет.
|
