Лада Карицкая

Лада Карицкая

Живёт в Североморске Мурманской области

Преподаватель Мурманского строительного колледжа имени Н.Е. Момота

Публиковалась в альманахах «Ваенга», «Мурманский берег», «АСТЭС», журнале «Белая скала», коллективных сборниках на портале «Литрес»

На портале «Rideró» опубликованы сборник прозы «Снег@ нет» и книга «Экспрессивные ресурсы публицистики»

Рекомендована к участию в конкурсе драматургии Министерства обороны Российской Федерации и к публикации в литературном альманахе «Образ» на XIV форуме-фестивале 2024 года

Сведения об участнике приведены на декабрь 2024 года

СЕРАЯ ЗОНА

Одноактная пьеса

Действующие лица:

Михаил ДАЦЮК, 32, русский доброволец из небольшого северного поселка

Грицько БАКЛАНОВ, 29, мобилизованный ВСУ житель украинской деревни

Полуразрушенный блиндаж где-то в серой зоне в непосредственной близости от линии фронта. Его спешно оставили ВСУшники, не успев забрать кое-какие вещи. Блиндаж носит следы быстрого покидания его обитателями. На стене блиндажа – обгоревшее полотнище сине-желтого флага, агитационные плакаты. На полу – мусор, несколько бронежилетов, упаковки из-под продуктов, разбитые ящики. В потолке – дыра, вероятно, от снаряда. Через эту дыру проникает свет полной луны, слышны звуки обстрела где-то недалеко. Слева видны ноги в армейских ботинках – это труп украинского военнослужащего, который не успела забрать похоронная команда. Самого трупа не видно, он накрыт куском брезента или маскировочной сети, видны только ноги. Посреди блиндажа – нагромождение какие-то ящиков (возможно, из-под снарядов или оружия).

В блиндаж забегает БАКЛАНОВ, озирается, прислушивается к обстрелу. Это парень невысокого роста, крепко сложенный, скорее коренастый, блондин нордического типа в полной экипировке, в руках автомат. Он осматривает блиндаж, словно ищет что-то, ногой отбрасывает мусор.

БАКЛАНОВ (брезгливо). Що за свинi?

Он что-то ищет, озирая грубо сколоченные полки в блиндаже. На одной из них – бутылки. Бросается к ним, осматривает, но они пустые. Вдруг замечает шевеление в груде тряпья в углу. Подходит, тычет дулом в тряпки. Оттуда показывается голова ДАЦЮКА. Голова забинтована, сквозь бинт проступило кровавое пятно. Он в форме российских ВС.

БАКЛАНОВ. Руки вгору! Стрелятi буду.

ДАЦЮК. О кей. А вонт ту лив.

БАКЛАНОВ. Що ты кажешь?

ДАЦЮК. Жить, говорю, хочу. Я мовы вашей не знаю.

Бакланов достает зажигалку, подносит к лицу Дацюка, читает фамилию на нашивке.

БАКЛАНОВ. Що менi с тобою робiтi?

ДАЦЮК. Не понял. По-английски не можешь?

БАКЛАНОВ. Я и по-украински не очень.

ДАЦЮК. Почему?

БАКЛАНОВ. Из-под Чернигова я. На русском привычнее.

ДАЦЮК. А я из Мурманской области. Есть там поселок Росляково. Оттудова. Не, если убить хочешь – убивай. Все равно отсюда не выберешься.

БАКЛАНОВ. Это почему?

ДАЦЮК. Слышишь, как наша арта …ерачит? Совсем близко. Накроет. И станет этот блиндаж для нас могилой. Как для этого… (кивает в сторону виднеющихся из-под брезента ботинок).

Бакланов прислушивается. Звуки обстрелов усиливаются.

ДАЦЮК. Что там насчет пленных у вас Гитлер толкует?

БАКЛАНОВ. Перегрелся чи шо?

ДАЦЮК. Да я слышал, ваши все без ума от него. Небось и тату фашистские себе набил?

БАКЛАНОВ. Нет у меня тату.

ДАЦЮК. А у меня оружия нет. Патроны кончились.

БАКЛАНОВ. Не слепой. Мы бы не разговаривали.

ДАЦЮК. И действие промедола скоро кончится. Одна ампула всего. Обыскал покойника – нету.

БАКЛАНОВ. Худо?

ДАЦЮК. Похоже, перелом.

БАКЛАНОВ. Давно ты здесь?

ДАЦЮК. Несколько часов. Впрочем, из-за контузии мог потеряться во времени. Сам не помню, как сюда заполз.

БАКЛАНОВ. У меня есть какой-то обезбол. Американский.

Бакланов шарит по карманам своего обмундирования, потом вытаскивает Дацюка из кучи маскировочных сетей и какого-то тряпья. Достает из кармана шприц-тюбик.

ДАЦЮК. А английского не знаешь. Небось у бритишей стажировался.

БАКЛАНОВ. Не-а. Сможешь?

Бакланов протягивает Дацюку шприц-тюбик.

ДАЦЮК. Дай гляну, что за шмурдяк. Впрочем, какая разница.

Делает себе укол в бедро раненой ноги сквозь ткань.

БАКЛАНОВ. В плен тебя взять, что ли?

ДАЦЮК. А смысл?

БАКЛАНОВ. Покурить бы.

ДАЦЮК. На. У меня есть.

Дацюк достает мятую пачку сигарет. Бакланов вытаскивает сигарету, мнет в пальцах. Автомат болтается на плече, мешает.

БАКЛАНОВ. Неизвестно сколько тут сидеть придется.

ДАЦЮК. Я раньше помру, чем ты меня куда-то дотащишь. Пристрели, а?

БАКЛАНОВ. Вот еще тратить патрон на тебя.

ДАЦЮК. Ты не логичен, чудак. Отдаешь обезболивающее, а патрона жалеешь. Они что, под расписку у вас? По счету?

БАКЛАНОВ. Дурак ты, чи шо.

ДАЦЮК. Так моя бабушка говорила.

БАКЛАНОВ. Откуда она?

ДАЦЮК. Из-под Полтавы. А родители в Чернобыле жили. Уехали, как авария случилась. На север. Но это до моего рождения было.

БАКЛАНОВ. То-то и гляжу, шо фамилия наша.

ДАЦЮК. А твоя?

БАКЛАНОВ. Бакланов.

Дацюк смеется.

БАКЛАНОВ. Что смешного?

ДАЦЮК. У нас птицы такие есть. Серые чайки. Их местные бакланами называют. Прожорливые – страсть.

БАКЛАНОВ. А мои – Шевченко были. Бакланов я по отцу. Точнее, по отчиму.

ДАЦЮК. А родной батя где?

БАКЛАНОВ. Да бог его знает. Так получилось. Может, в селе жить не захотел.

ДАЦЮК. Как получилось, что ты тут?

БАКЛАНОВ. Призвали и все. Недавно.

ДАЦЮК. Я понял, что ты недавно на войне.

БАКЛАНОВ. Как?

ДАЦЮК. Не идейный ты. Не нацист. Ни татушек, ни английского, на мове – коряво… Я ведь мову понимаю (бабка на суржике объяснялась), но сначала за наемника тебя принял. Поэтому на инглише заговорил.

БАКЛАНОВ. И что?

Он тушит окурок о край ящика, на котором сидит.

ДАЦЮК. Как получилось, что мы с тобой здесь, а?

Бакланов пожимает плечами.

ДАЦЮК. Дома ждет кто?

БАКЛАНОВ. Оксана. Сказала, если убьют, уйдет в женскую бригаду воевать.

ДАЦЮК. А если не убьют, а если… инвалидом на всю жизнь?

Бакланов задумывается.

ДАЦЮК. Я второй раз женат. С двумя детьми взял. И в первом браке дочь. У меня нет уверенности, что вторая жена будет инвалида выхаживать. А убьют – так хоть деньги получит, жизнь устроит. И себя, и дочерей.

БАКЛАНОВ. Так люди за миллионы путинские готовы жизнь отдать?

ДАЦЮК. Ничего ты не понимаешь. Ваши не ради денег идут?

БАКЛАНОВ. Все за деньги воюют, разве нет?

ДАЦЮК. Ладно, не все продается. У нас многие «Леопард» подбить мечтают, чтобы миллион за него получить. И есть такие, кто получил уже.

БАКЛАНОВ. Не все покупается. Но у меня выбора не было. Бежать в Европу? Что я там забыл? Да и отношение к нам изменилось.

ДАЦЮК. Европа в Америкой зато хорошо помогают.

БАКЛАНОВ. Да ты шо? Консервы как-то привезли американские. Це ж жрать невозможно було.

ДАЦЮК. В этом подвале есть что съестное?

БАКЛАНОВ. Ты ж умирать собрался.

ДАЦЮК. Обстрел еще неизвестно сколько будет. Можно и пожевать.

Бакланов встает и осматривает блиндаж. На одной из полок находит несколько пачек галет английского производства.

БАКЛАНОВ. Ну да, а воды нет. Никакой. Хоть бы спирт был или…

ДАЦЮК. Без водки, похоже, воевали. Но вода…

Внезапно наступает тишина.

БАКЛАНОВ. За водой схожу.

ДАЦЮК. Раз бросаешь меня здесь – оставь хоть пистолет с одним патроном или гранату.

БАКЛАНОВ. Хрен тебе. В огород.

ДАЦЮК. Сволочь ты.

Бакланов встает, берет пустую бутылку и выбирается из блиндажа.

Дацюк остается один.

Откуда-то появляется дрон. Это украинский дрон-разведчик. Он зависает над блиндажом. Дацюк замечает его, подает сигнал о необходимости помощи. Дрон улетает.

ДАЦЮК. Ну что, птица смерти. Прилетела-таки по мою душу. А жизнь могла оказаться длинной. Без этого ставшего бесполезным тела. Без одурманенной контузией головы. С домом, семейным счастьем, свадьбой детей и внуков. А так хотелось… Быть не хуже других. Не хуже состоявшихся братьев и сестер. Да где там! Теперь…Ничего этого не будет. Деньги? Какой смысл в них, если счастья-то все равно нет или стоит за ним старуха с косой? Вернется птичка с бомбой, или отрядом идейных. Этот… странный, пожалел. Меня или гранаты, не важно. Те, кого приведет птичка, не пожалеют. Рация разбита, черт. Луна еще эта…как лысый фонарь, светит бесстыже. Видно же все. Ад – он на земле, ребята. Для каждого – свой. Как и рай.

Его внимание привлекает шорох. Дацюк замирает. Появляется Бакланов с бутылкой воды.

БАКЛАНОВ. На. Из ручья, правда, набрал.

ДАЦЮК. На хрена вернулся?

Бакланов поит его водой из бутылки, поддерживая голову.

БАКЛАНОВ. Тебя отравить. Шутка такая.

ДАЦЮК. Щас дрон прилетал. Ваш. Бомбы с ним не было. Но что мешает прислать сюда дрон-камикадзе? В общем, нашу движуху засекли.

БАКЛАНОВ. И?

ДАЦЮК. Что и? Уходить тебе надо. Ваши скинут бомбу и – не дождется тебя Оксана.

БАКЛАНОВ. Знать бы еще, бежать куда. Мы ж в серой зоне. И местность эту я плохо знаю.

ДАЦЮК. За водой ходил – иди по ручью. По течению. Куда-нибудь да выйдешь.

БАКЛАНОВ. А ты?

ДАЦЮК. Оставь мне гранату. Увижу дрон или группу захвата – пригодится.

БАКЛАНОВ. Заткнись, а?

Бакланов подходит к накрытому брезентом трупу, снимает брезент. Он снимает с трупа верхнюю часть формы, переодевает Дацюка, затем перекладывает на кусок брезента и, несмотря на сопротивление Дацюка, тащит его к выходу, оставляя блиндаж позади.

БАКЛАНОВ (останавливаясь). Капец нам, кажется. Смотри!

Навстречу им летит российский дрон. Он зависает над двумя бойцами. Лежащий на куске брезента Дацюк подает сигнал о помощи. Дрон сбрасывает баклажку с водой и маленькую рацию. Бакланов вешает автомат на плечо Дацюку и поднимает руки вверх. Слышен взрыв блиндажа, куда прилетела украинская мина. К Дацюку и Бакланову бегут российские бойцы.

ЗАНАВЕС.

Copyright © 2024 Лада Карицкая
Пьеса публикуется в авторской редакции