|
Своя сторона
Наверное жаль, что уже не шестнадцать,
Но дышится все же свободней и проще.
Под градом камней и потоком оваций
Бессмысленно вдруг извиняться за почерк.
И плавится небо, и тлеют ресницы —
Программа известна, чему удивляться?
Я выстрою трассу по звездам и птицам,
Ведь мне, слава Богу, уже не шестнадцать.
И как бы ни был металл горяч, и огни далеки,
Штурвал сохраняет в себе отпечаток моей руки.
Каждый тянет руку — погладить,
Или сунуть в огонь.
Каждый думает, что не придется падать,
Что Бог далеко.
Каждый верит, что он закален в огне,
А не жертва огня,
Каждый хочет видеть меня на своей стороне,
Но — у меня своя.
По нюху, вперед, не считая потери,
Коней, что оставлены на переправах,
Тех, кто презирал, и тех, кто в меня верил,
Возможно и те и другие — правы.
И кто-то боготворит или верит,
Иные польют меня ядом и грязью.
Я знаю. Я очень диковинный зверь.
Не надо понять меня даже пытаться.
И лица любимых под сердцем не обожгут руки,
Сквозь мир и войну меня проведут мои маяки.
Каждый думает, что меня знает,
Может указывать путь.
Если это его согревает,
Я не отвечу — пусть.
Каждый видит меня в своей стране,
Среди тех, кто о ней говорят.
Каждый считает, что я на его стороне,
Но у меня — своя.
Каждый имеет право быть правым,
Даже если не прав.
Каждый имеет святое право,
Средь миллионов прав.
Каждый зовет меня, если захочет,
Вдаль огоньком маня.
Я погощу, и отправлюсь в ночь —
У каждого свой маяк.
07.05.2021
Рыжий
И ушли на войну все, кто мог, и кто смог напроситься,
Чтоб живою стеною врасти в чернозем и бурьян.
Как без меток и карт прилетают на Родину птицы,
Мы на стон, как на зов, из любых измерений и стран.
Только, если солдат, приняв пулю, столкнется с землею,
То заплачет земля, но он знал на что шел, когда шел.
А служебной собаке не выйти из первого боя,
Но она тебе верит, куда б ты ее не повел.
На вожатого смотрит, в глазах одобрение ищет,
И неся на себе, в этот раз, настоящий заряд,
Принимает ли гибель свою, когда лезет под днище,
Чтоб отправится в рай, когда танк отправляется в ад?
Ни единой души не жалели в кострище победы,
Понимая, что сможем кого-то спасти только так.
Только хочется верить, что псы попадают на небо,
И что есть у Всевышнего на небе рай для собак.
Ни с врагом, ни за Родину, ни за еду и награды —
Просто верит тебе этот рыжий ушастый дурак.
И прошепчешь на ухо: «Прости меня, друг мой, так надо»
И команду даешь, посылая собаку на танк.
Всё-не всё, но война за грехи потихонечку спишет,
Фотокарточки, в «красном углу», на комоде стоят.
Чтобы те, кого мы посылали на смерть, чтобы выжить,
Отмолили — ведь псы никогда нас ни в чем не винят.
13.06.2017 — 2.03.2018
Терпкий сентябрь
Возраст — это не цифры в паспорте,
Не успех, и не иней в висках.
Нам не нужно ломать этот мир,
Мы его приглашаем на чай.
Еще долго стоять в общественном транспорте,
Чувствуя силу в ногах,
Пока ты еще чей-то кумир,
Пока можешь влюблять невзначай.
Мой терпкий сентябрь, обними меня свитером,
Закатное солнце в балконах домов.
Кто хочет быть рядом — дети, родители...
Дыхание осени, пара глотков.
Ты должен быть тем, и ты должен быть этим —
Ты должен лишь тем, у кого занимал.
Еще пол часа, я один в целом свете —
Пешком отправляюсь домой через парк.
Возраст — это не право голоса,
Не диплом, кредит, или штамп.
Доказательства собственных сил
Бесполезны, как только нужны.
Зябкий ветер шевелит волосы,
Лижет завязанный шарф.
Я вдыхаю осенний закат
С вкусом дальнего шума машин.
Мой терпкий сентябрь, обними меня свитером,
Закатное солнце в балконах домов.
Кто хочет быть рядом — дети, родители...
Дыхание осени, пара глотков.
Ты должен быть тем, и ты должен быть этим —
Ты должен лишь тем, у кого занимал.
Еще пол часа, я один в целом свете —
Пешком отправляюсь домой через парк.
Наушники в уши, идти не здороваясь,
Запах осенней листвы и травы.
Смотри или слушай, поймешь и попробуешь —
Все это осень и все это — ты.
Смешайся, смешай, стань осадком, и выпади,
С ветром взлети, чтоб сначала начать.
Возраст — это не дети-родители,
Это — когда ты умеешь дышать.
31.08.2016
Гитара
Купила мне мама гитару, в двенадцать лет,
Сказала «Учись играть, и искать друзей».
И вот, забывая про сон, уроки, обед,
Уродуя вечером пальцы, сроднялась с ней.
Есть то, что нельзя купить, но приносят в дар,
Есть то, что не просят, а впитывают душой.
Ведь мама тогда подарила мне не гитару,
Сама не желая, благословила в бой.
И стихами все тетради исписав,
И плакаты сокровеннее икон,
Нашивая группу крови на рукав,
Не прощается, уходит, кто рожден,
Под негаснущим светом звезды по имени Солнце.
Ну что же ты плачешь, мама, когда пою,
И строки, как пули, расстреливают в упор?
По благословению, я до сих пор в строю,
И семь миллиардов друзей зовут во двор.
Где плавится лето, зажатое в кулаке,
И превозмогая, смотри, я беру барре!
Весь мир на ладони, судьба у меня в руке,
Стихами моё «Спасибо» летит к тебе.
И стихами свою душу исписав,
Лица близких сокровеннее икон.
Группа крови въелась в кожу на руках,
Улыбается, кто был благословлен
На победу, под светом звезды, по имени Солнце.
15.01.2021
Звуковой барьер
Как за Уралом не быть горячим,
Когда ложатся кругом снега?
Вот смотрит в небо серьезный мальчик,
И тянут мальчика облака.
И снятся ночью стальные крылья,
И повзрослел, но так и не сник,
Ведь все ж куда-нибудь поступили,
А он поступит летать на МИГ.
Потом то то, то другое, в кучу,
Служить в другие пошел войска,
И вот готов вариант получше,
А небо пусть подождет пока.
Потом учеба, потом работа,
Ползет карьера, за ней семья.
А гласом Божьим на небе грохот,
Там МИГ проносится, без тебя.
Преодолев середину жизни,
Преодолев звуковой барьер,
Выходит в парк, надевает лыжи,
Вдохнет, и с места летит в карьер.
Стена в медалях, комоды в кубках,
Женаты дети, башка седа:
Сибирский мальчик в московских пробках
Застрял теперь уже навсегда.
И ничего тут не переделать,
Но снег искрится, и взгляд искрит.
К закату лет научился бегать, —
Он лучше всех научился бегать —
Но он-то знает, что он летит.
12.03.2024
Кицунэ
«Девочка пела в церковном хоре» —
Девочка тихо росла на книгах:
Киплинг, Тургенев, и Сальваторе
Больше о ней рассказать могли бы.
Больше стесняться, и молча слушать
Об Амстердаме, Бали, Париже.
Ты бы хотел заглянуть ей в душу?
Только откуда душа у рыжих.
Я тебе покажу,
Как сгорает душа
На ночных кострах.
Я не та, кем кажусь:
Пламенеет огонь
В девяти хвостах.
Я совсем ничего не стыжусь —
Твои руки уже на моих плечах.
Город одет кисеей неона,
Бархатно гладок асфальт проспекта.
Девочка точно, в пижаме, дома,
И не подозревает где ты.
Ты — на предельной волне зеленой,
Чтоб не решиться на дверь подъезда,
Шепчешь себе: «Идиот влюбленный»,
С каждым толчком замирает сердце.
Зажигая огонь
Не жалей ни о чем —
Всего лишь ожог.
Там всегда горячо.
Упаду на плечо —
Попаду в висок.
А ты ожидал увидеть мой страх?
Но иней и серебро в девяти хвостах.
8.05.2020
|
