Светлана Сахарова

Светлана Сахарова

Живёт в Мурманске

Участник молодёжного творческого объединения "Гравицапа"

Дипломант II степени в номинации "Поэзия" на I фестивале 2011 года

II место в номинации "Поэзия" на IV открытом фестивале молодых литераторов "Знаки" 2013 года

Рекомендована к участию в финальных семинарах "Осиянного слова" на III фестивале 2013 года

Сведения об участнике приведены на сентябрь 2013 года

Черничное море

Черничное море наполнено запахом мха,
Коснешься рукой - станешь частью лилового цвета,
А в воздухе замерли строки живого стиха
Известного в узких кругах городского поэта.

Разведка доносит - процесс освоения скал
Масштабно развернут, наплыв человеческой массы
Сулит нам веселье и песни, туристский оскал,
Скрывая другие сомнительные гримасы.

Но можно смотреть через край, на другой стороне
Спокойно и тихо, зеленое плавает в синем,
Когда некрасиво и странно становится "вне",
Должно оставаться "внутри" безмятежно красивым.

Читай же мне вслух, замирая над каждой строфой
От верного слова, от чувства, от счастья, от грусти.
Нас ветры стихов закружат, окунут с головой
В черничное море. И больше уже не отпустит.

***

Терапевт разрешил мне любить людей,
Аккуратно вписал в рецептурный бланк:
"По столовой ложке три раза в день",
И ушел, раздвигая кусты, в туман.

Я живу в лесу, здесь сезон дождей
Мы пытаемся выжить четвертый год.
У меня появилось тринадцать детей,
А вот замуж как прежде никто не берет.

Только ты посещаешь меня по ночам.
За спиной гитара, в глазах покой,
Каждый раз обещаешь не обещать,
И рецепт терапевта летит в огонь...

Геометрия дня

Мне не к кому нынче в стихах обратиться на "ты",
Бесценные дни мои сводятся к рядовой
Борьбе с ощущением внутренней пустоты,
К попыткам наполниться впрок водой и едой.

Сам день разделился на три равноправных дня,
Снаружи похожих на сферу, цилиндр и куб,
Но только снаружи. Внутри - это "мир меня",
Как "мир насекомых" или закрытый клуб

Любителей темно-синих пластмассовых цифр,
Таких что зачем-то работник пихает в сыр.
Наверное это шпионский загадочный шифр
А может вариант заполнения внутренних дыр.

Вернемся назад, изучать геометрию дня.
С кубическим утром из стен, потолка и сна.
Способен нарушить незыблемость граней сквозняк
Взметнув грациозно белёсую штору с окна.

А выйти из дома смогу, облачившись в шар,
Стеклянную сферу, захватанную извне
Чужими руками, желающими удар
Отчаянно нанести по моей спине.

Цилиндр - это вечер, когда на исходе дня
Сознание мечется вверх и вниз по трубе.
А все потому что пусто внутри меня.
И не кому нынче в стихах написать "к тебе".

***

Приходишь домой, понимаешь, что нет отопленья
Проверенный признак того, что наступит лето.
А ты весь такой из леса, под впечатленьем,
И ходишь по комнатам в синей броне из пледа.

Смываешь с себя под душем водой горячей
Проверенный запах костра и свою причастность.
А то, что осталось, надежно надолго прячешь
В глубинах своих. И потом называешь счастьем.

***

Пусть мерить десятками жизнь наивно и пошло,
Но, что же поделать, без сна, ковыряюсь в прошлом.
Вот первый десяток лет встает из тумана -
Несложная летопись - школа, друзья, и мама.

Глубинка на севере - щедрый простор для детства,
И книжки с картинками - сказочное наследство.
На первый десяток лет хватило с избытком,
А позже провинция стала серьезной пыткой.

И я в пубертате узнала ближайший город,
Он был сероглаз и зол, и довольно молод.
Точнее он был молодящийся, но усталый,
Но этого я не знала, пока не знала.

Когда говорят о нем - говорят о порте,
И что моряки, мол, люди иного сорта,
Но всё это было раньше - сейчас осталась
Холодная грусть и каменная усталость.

К двадцатому году дошло - в нём безумно тесно,
И если идешь вперед - то не будет места
Такого, чтоб замечтаться и заблудиться,
Тогда приманили меня, конечно, столицы.

И скоро мне двадцать один, и десяток - третий,
В пределах родной страны я надеюсь встретить.
Но ночью со странным чувством я жду без сна
Момента, когда мне станет страна тесна.

Баллада о богатом внутреннем мире

Представим банальный сюжет: героиня
Весьма усредненных размеров и лет,
Типичная внешность, обычное имя,
Особа почти без особых примет.

Поправка, примета в наличии, даже
Вполне безусловная в рамках мерил.
О ней героиня уверенно скажет -
Богатый огромнейший внутренний мир.

С таким багажом героине непросто
в обыденной жизни, меж будничных дел,
Сознание просит духовного роста
и жаждет познать совершенства предел.

Девица проводит в мучениях лето,
В томлении плоти и в тленном плену,
Однажды, о чудо, таланты поэта
в себе замечает, готовясь ко сну.

С рассветом (от сна и следа не осталось,
А строчки как искры летят от пера)
Себе героиня тихонько призналась,
Что жизнь изменилась сегодня с утра.

Изводит бумагу в короткие сроки
И вдруг замечает (о, ужас и мрак!)
Её, так любовно сложённые строки,
Посредственность - участь бумагомарак!

Девица - в слезах, а бумага - в корзине,
Но горе недолго у творческих дам,
В себе героиня открыла отныне
Непреодолимую тягу к холстам,

Потом к альпинизму, вязанию, йоге,
К работе в саду или к съемкам кино,
Но всё ненадолго, в конечном итоге,
Нельзя уместить силу духа в одно.

Вот так коротается девичье время,
Порой, возмущая вселенский эфир,
Грустит героиня: "О, тяжкое бремя!
Богатый огромнейший внутренний мир"

***

Я застыла в метро, ошибаясь и путаясь в ветках,
Если жизнь это клетки, то я - митохондрия в клетках,
Если есть что-то меньше, чем меньшая степень деления -
Это я, рано утром застыла на площади Ленина.

Мне так много дано - право выбора, время и место,
И какое мне дело до личных безмолвных протестов?
Протестую не я, это часть моего подсознания,
Выбор сделан, вперед. Чернышевская, площадь Восстания...

Тонкой нитью пути вдруг снисходит предельная ясность,
Что беги не беги, всё равно остаёшься на красной.
Черепная коробка, и дальше сбежать не удастся.
Снова визг тормозов, выхожу. Пересадка на Спасской.

Эта мудрость миров, бесконечно простые ответы,
Все рассеется дымом уже на пути к турникетам.
Вяло теплятся мысли в мозгу рефлексией измученном.
Это нижняя точка на карте. Конечная. Купчино.

***

Сегодняшним утром ужасный поднялся ветер,
Мой маленький дом с фундамента оторвало,
И он так легко полетел, не задев соседей,
Взмахнув на прощанье с балкончика покрывалом.

Я вышла на этот балкончик смотреть на воду.
Лететь это скучно, особенно над океаном,
Насильная легкость домов, вошедшая в моду,
Мне кажется очень глупой и очень странной.

Но дом оторвался, и вот он летит на запад,
Без паруса и руля, подчиняясь ветру,
И все хорошо, есть и солнце и моря запах,
Вот только фундамента, жаль, у домика нету.

Сегодняшним утром ужасный поднялся ветер,
И выплыли в небо десятки и сотни домов.
Что двигало ими? И я вам сейчас отвечу.
Сегодняшним утром в домах умерла любовь.

***

И зубной порошок и густой гребешок
Полетят этим утром в поганый мешок.
Вещи с каждой поверхности вниз через край.
Им прямая дорога в блошиный рай.

Слишком густо роятся на полке духи.
Слишком злые родятся сегодня стихи.
Вот бы всё это выбросить, выдворить вон.
Пол бетонный стеклянный рождает звон.

Что еще? Однозначно, длина волос.
Вроде ножницы есть и фигня вопрос.
Замираю уже по дороге в ванную,
Нет, не хватит сил, что себя обманывать.

Что случилось? Похмелье, невроз, недосып?
Цифру страшную утром явили весы?
Или что-то тревожит еще со вчера?
Отчего так погано сегодня с утра?

Copyright © 2013 Светлана Сахарова
Стихи публикуются в авторской редакции